— А от меня что вы хотите⁇ — растерялся я — Комитет и так все уже знает. Подкинуть в газеты и всех делов.

— Знать мало — надо доказать. Нужны документы, досье, отчеты по программе. Вот тогда мы бы их обнародовали и нашим товарищам из коммунистической партии США стало бы полегче дышать.

— И как вы себе это представляете?

— Родригес же цветная — пожал плечами Авдонин — Явно недовольно своим положением в Бюро, дискриминацией. Начни ее исподволь убеждать в том, что в ФБР не все гладко. Без агрессии, действуй больше вопросами. Изображай недоумение. Центр выделил бюджет на ухаживания — своди ее в дорогой ресторан, на концерт какой-нибудь. Ты же летишь с ней в Лос-Анджелес за свотовцами?

Дождавшись моего кивка, резидент подмигнул — Загляни с ней в магазины на Родео-Драйв, на экскурсию в голливудские студии…

— Ага, а вы потом, Сергей Петрович, новые шуточки на мой счет придумаете. Про отдыхающих, коктейли и так далее.

— Не боись, все согласовано и подписано.

Из арсенала я вышел в полном раздрае. Такой милый адюльтер, который дарил столько радости на глазах превращался в тухлую спецоперацию, которая без вариантов не кончится ничем хорошим. И надо мне было Дзагоеву этот рапорт писать? Прикрыл, что называется, задницу.

— Ну что, накатали тестю поздравительную шифрограмму? — в коридоре я столкнулся нос к носу с Ольгой Тимофеевной. Да чего все сегодня такие язвительные⁇ Неужели снятие Андропова так подействовало?

— Да, и доставку букета цветов заказали — буркнул я, пытаясь пройти мимо.

— Орлов, я бы на твоем месте сидела тише воды, ниже травы — Верховцева прихватила меня за пуговицу рубашки — Сейчас головы то полетят! Я в курсе твой ситуации с Алидиными — мой тебе совет. Помирись срочно с женой.

Комитет — большая деревня. Сколько не напрягает ВГУ отделы и управления — у всех все течет. Кто-то чей-то ученик или протеже, сотрудники выпили вместе пива или чего покрепче…

— Спасибо, учту ваш совет — сухо ответил я, протискиваясь прочь.

Обедал в столовой в одиночестве — все уже успели отстреляться и убежали по своим делам. А нет, не все. Байбал о чем-то болтал с китаянками.

— У вас же у всех ужасный английский? — удивился я, когда он отошел от них

— Ну так уж и ужасный! — обиделся якут — Дамы вообще говорят хорошо, они тут уже пять лет живут. Из Гонконга переехали. А я подтягиваю инглиш с ними.

— Сядь, расскажи, как жизнь — я помахал поварихам рукой, попросил кофе для Байбала.

Иванов у нас оказался из разряда незаменимых. Взял на себя функции завхоза — рулил всеми вольнонаемными американцами, что обслуживали базу, а кроме того отвечал за охрану и периметр. Светошумовые мины на всем протяжении забора уже были установлены, Байбал договорился о том, что следующим рейсом из Москвы привезут наших любимых отрядных овчарок — Иво отдает псов с условием, что ему организуют новых.

— Как бы Сатурн их не подрал

Руди понравилось работать у нас на базе и владелец «тумбочки» попросился к нам в штат. Куда и был моментально оформлен.

— Чтобы кобель на сук напал? — усмехнулся якут — Не бывать такому. Только вот в течку придется их разводить по загонам — я уже у Авдонина получил добро будки им построить в разных концах базы, да сеткой огородить.

— Опять бюджет у Бакли клянчить — я тяжело вздохнул. Как же надоело это бодание за деньги…

Между мной и Синтией №2 все-таки смогла проскочить повторная искра. Ильясовы, Незлобин и Байкалов довольно быстро освоили виндсерфинг. А вот О’Тул доска никак не давалась. Даже небольшие волны легко сбрасывали девушку в воду, вставать и вытягивать мокрый парус из воды ей было сложно. Не говоря уж о повороте — самом сложном элементе скольжения по воде.

Тренироваться нам приходилось на мелководье, когда я поддерживал Синтию за талию, помогал забраться на доску. Сама рыжая прикупила по случаю белый купальники-бикини, чувствовала себя в нем неотразимой. И сразу после того, как в очередной раз случилось падение в мои объятия, мы поцеловались. О, это был страстный поцелуй в водах атлантического океана. С языком, поглаживанием и даже попыткой расстегнуть верхнюю часть купальника.

Раздесть Синтию мне удалось только поздно ночью, когда она тихонько прошмыгнула ко мне в коттедж.

— Babushka уже спит, храпит на весь этаж — целуя меня ухо сообщила О’Тул — Ты знаешь, что она молится перед сном?

— Не знаю — я запустил руку под юбку девушки, прижал ее к стене

— А мне говорили, что в Союзе все атеисты — Синтия поцеловала меня в шею

— Давай обсудим это позже — я схватил рыжую за руку, потащил ее в спальню. Боже! Спасибо, что устроил мне отдельный коттедж. Я тоже помолюсь на ночь.

Утром в штабе мы с Синтией старательно отводили глаза друг от друга. Только вот одна беда — О’Тул мгновенно краснела, вывая себя любому внимательному сотруднику. А таких у нас было сразу несколько — разведчиков ПГУ специально тренируют обращать внимание на мимику людей, язык тела. И что делать? Вот Верховцева будет рада сообщить в Центр, как Орлов «мирится с женой». Посредством рыжей бестии, которая чуть кровать ночью не сломала — так девушке понравилась поза «наездница».

Чтобы никого не смущать, по-быстрому свалил с базы — забрать обшитую «буханку». И да, это был монстр! «Зоркий глаз» постарался, выложился на все 100%. Два вида люка — сплошной и рабицей, широкие, удобные. Держатели для автоматов на стенах салона, бронешторки, сетки на фарах, место для радиостанции… Штурмовой автомобиль получился на загляденье и прокатившись на нем по подземному паркингу, я понял, что отряд придется тренировать теперь вместе «буханкой» — змейка позади автомобиля, выход из люка вверх по раздвижной лестнице. Открылась масса новых тактических возможностей, которые надо было еще осмыслить.

— Как еще могу отблагодарить? — поинтересовался у Вихо, передавая чек с премией

— Привези русской водки — подмигнул мне индеец — Лучше Столичной

— Такой деликатес? — удивился я — На Брайтон Бич в каждом втором русском магазине есть.

— Там не настоящая — отмахнулся Зоркий глаз

— Давай я тебе тогда Московской особой пару бутылок закину. Ее очищают обезжиренным сухим молоком.

— Для чего⁇

— Молоко хорошо примеси удаляет. Голова болеть не будет утром.

— Вези!

Когда Синтия №1 увидела новую «буханку» — обалдела. Как и вся летняя веранда ресторана «Тиши» на 7-м авеню. Я ничтоже сумняшеся, показался в люке, подмигнул латиночки, после чего демонстративно щелкнув затвором, снял пулемет М60***, который мы с Вихо примеряли на крыше в креплениях.

На веранде воцарилась полная тишина. Такое ощущение, что и весь трафик города встал. Я громко захлопнул люк, вышел из машины. Запер дверь, покрутил брелок ключей на пальце. Эх, раскрасить бы еще «буханку» какими-нибудь языками пламени… Но в ВШК не поймут. «Не положено» — оно и в Нью-Йорке не положено.

— Что ты делаешь! — Синтия вскочила из-за столика, потащила меня обратно к машине — Ресторан сейчас копов вызовет! Поехали отсюда срочно.

Родригес была чудо как хороша. Белая блузка с большим декольте, синяя плиссированная юбка, туфельки на высоком каблуке. И накрасилась так… ярко, броско.

Мы забрались обратно в машину, тронулись.

— Откуда у тебя пулемет?

— Начальство твое привезло. Толсон. А еще пистолет с полыми пулями.

— Ты кстати, не хочешь объяснить, почему номер три в списке Форбс Сэм Уолтон звонил Гуверу и расспрашивал про тебя и отряд Земля?

Ну надо же…

— Понятия не имею — я сделал самые честные глаза

7,62-мм пулемёт М60 (официальное обозначение — Machine gun, 7.62 mm, M60) — американский единый пулемёт, разработанный в послевоенные годы и принятый на вооружение Армии и Корпуса морской пехоты в 1957 году. За недостатки конструкции и внешний вид получил прозвище англ. the pig — «свинья».